Правила форума
Форум про CPU Эльбрус
– Максим, мы много говорим об импортозамещении, и в этом направлении в последние годы сделано немало. Например, событием в ИТ-сфере стало появление серийных отечественных процессоров МЦСТ «Эльбрус». Компания «Промобит» одна из первых в стране взялась за разработку систем хранения данных на российском «железе». Но ожидавшийся взрывной рост в этом сегменте не случился: в госсекторе по-прежнему близка к 100 % доля техники на иностранной технологической базе. Российские разработки ведутся, новые системы есть, однако заказчики не делают больших закупок, предпочитая по-прежнему импорт. Что вы можете сказать по этому поводу как разработчик?– Проблема, о которой мы с вами говорим, сложная и многогранная. Начнем с того, что потенциальные заказчики не готовы строить на российских «Эльбрусах» свои системы по двум причинам.
Первая – нежелание менять какие-либо существующие форматы (все удобно, привыкли работать на зарубежном, не готовы принимать риски перевода инфраструктуры на новое оборудование, установившиеся отношения с поставщикам).
Вторая причина – отсутствие спроса на рынке. Он должен быть сформирован, подготовлен, введены какие-то правила игры государством и отраслями. Российские процессоры рассматриваются по-прежнему как нечто незнакомое, требующее лишних затрат, это новые риски, изменение схем работы и т. д. Например, подрядчик делает государственную информационную систему – нельзя нарушать обязательства, никто не хочет попасть в реестр недобросовестных поставщиков. С новым оборудованием риски растут, а условия не меняются. Зачем тогда усложнять свою работу? Так считают многие специалисты в ИТ-сфере и их можно понять – глобальная задача снижения зависимости от импортных продуктов и решений должна решаться на другом уровне.
В госсекторе по-прежнему близка к 100% доля техники на иностранной технологической базе
Вспомним недавнюю громкую историю с главой компании «Т-Платформы» Всеволодом Опанасенко. Мы не располагаем подробностями следствия, но для ИТ-сообщества ситуация выглядит следующим образом: из-за технических проблем с системами на процессорах «Байкал» не получилось своевременно сдать проект для МВД РФ. В результате и представитель заказчика, и руководитель компании-разработчика и производителя российских процессоров и систем на них попали в СИЗО. Конечно, этот пример настраивает и потенциальных заказчиков на крайне настороженное отношение к реализации проектов на отечественной технике. Возможно, компании «Т-Платформы» не следовало ввязываться в столь рискованный проект, но ведь других-то не было…
Быть может, на государственном уровне стоило начинать внедрение нового отечественного оборудования с менее ответственных систем, где цена ошибки ниже.
Например, пусть пока основная система работает на иностранном «железе», но ее дублирование сделать на российском, или начинать внедрение постепенно с некритических систем, которые в большом количестве имеются абсолютно у всех компаний и ведомств.
Наверное, локомотивом таких изменений должны быть не крайне зарегулированные государственные ведомства и учреждения, а госкомпании. В этом направлении ведутся шаги – в конце 2018 года была принята так называемая «директива Силуанова» (распоряжение государства на правах крупнейшего собственника этих компаний), обязывающая госкомпании участвовать в процессе импортозамещения. В рамках этой программы большинство госкомпаний сформировали дорожные карты. Как дорожные карты будут выполняться, какая ответственность будет за их невыполнение – пока остается вопросом. Также остается вопросом, будет ли эта директива распространяться на многочисленные «дочки» госкомпаний.
Локомотивом изменений должны быть не крайне зарегулированные государственные ведомства и учреждения, а госкомпании
Пусть российское оборудование кому-то пока кажется менее производительным, функциональным, непопулярным, но нужно начинать процесс его поддержки. И в случае отключения/падения западного оборудования оно реально выступит в роли альтернативы. Такие закупки позволят нарастить объем производства отечественных решений, что ускорит их развитие и качество технической поддержки, а в итоге – обеспечит быстрое выполнение целей импортозамещения – сначала «обеспечения снижения зависимости отраслей промышленности от импорта», а затем и «обеспечения международной конкурентоспособности продукции отраслей промышленности и ее вывода на внешние рынки».
Кстати, заказчиков, первых смелых, кто решился на использование российской техники, понимая, на какие риски они при этом идут, нужно стимулировать и поощрять. В форме каких-либо льгот или чего-то подобного. Нужен не только кнут, но и пряник.
– А как обстоит дело с господдержкой разработчиков? Она действенна или нет?
– Нельзя говорить, что господдержки нет, она существует. Например, работая по комплексному проекту, мы получаем субсидию от Минпромторга РФ, но тут есть свои нюансы. Чтобы отчитаться по субсидии, мы должны показать продажи на суммы, соизмеримые с теми деньгами, что приходят от государства. Это очень сложно в условиях только зарождающегося спроса. Доходит до того, что многие предприятия, способные создать отечественные продукты, отказываются от получения поддержки, так как опасаются, что не смогут показать выручку от их продажи, потому что спрос на подобную продукцию не гарантирован, а штрафы за отсутствие продаж – реальны.
Наши крупные предприятия военно-промышленного комплекса, в связи с планами по диверсификации, заинтересованы в выпуске гражданской микроэлектронной продукции, но у них отсутствует понимание, как и кому ее продавать. Они пока не видят спроса в этой сфере. Этот рынок просто непрогнозируемый сегодня, нельзя сделать маркетинговое исследование и обосновать им спрос. Рынок зависит от того, какая будет сформирована нормативно-правовая база, нужны прямые директивы, насколько государство будет заинтересовано в этой теме.
Например, нам известны случаи, когда компании, получившие в 2016 году поддержку в рамках Постановления Правительства РФ № 109, при написании бизнес-плана опирались на План гарантированных закупок отечественной микроэлектроники 2016 года, подписанный председателем правительства, который позже был признан невыполненным. Возможно, на то были объективные причины, в частности существенная часть оборудования должна была закупаться по линии МВД.
Но в конце 2017 года в МВД РФ поменялось руководство, отвечающее за внедрение информационных систем, ушло со скандалом, следственными мероприятиями и т. д.
В результате закупки были отложены, а предприятия микроэлектронной промышленности, опиравшиеся в своих планах продаж на этот план, оказались в ситуации, когда им грозят штрафы или судебные разбирательства за невыполнение запланированных показателей. Можно ли при таком подходе вообще говорить о прогнозировании рынка?
Еще один момент. Крупные заказчики ИТ-продукции (известные компании с госучастием), обладающие большими материальными ресурсами и имеющие многолетние связи с производителями за рубежом, ведут себя следующим образом. Читают все постановления по импортозамещению, находят в них «дыры» и протаскивают закупки того иностранного оборудования, которое им нравится (привыкли покупать, зарабатывают на его перепродаже из-за рубежа и т. д.).
Они могут делать виртуальную «локализацию» в России, когда что-нибудь даже из привезенных компонентов собирают здесь или просто наклеивают правильные наклейки и выдают гордо за «импортозамещение».
Иностранный производитель хочет зайти в РФ, он берет свои чертежи платы и отдает русским, чтобы они сделали так, как будто это произведено в России
Но это не глубокая разработка своего продукта, как у компаний типа нашей, ведь затраты у нас из-за своего НИОКР изначально выше, чем у работающего мирового гиганта, который «локализует» на иностранных комплектующих продукты в России. Там все налажено, готово, все написано, перевели на русский язык и собрали на заводе в РФ. Но такое «импортозамещающее» оборудование по факту обладает иностранным сервисом, маркетингом, технологиями. Это иностранная технологическая зависимость страны сейчас и в будущем, а также гарантированная неспособность вывести отечественные продукты на мировой рынок
– Известно много примеров такого «фейкового импортозамещения». Как с этим можно бороться? Существует ли контроль над подобным наклеиванием надписей «сделано в России» на завозную продукцию?
– Сейчас ситуация регулируется соответствующим 719-м постановлением Правительства РФ, федеральными законами и поправками к ним. Например, недавно были внесены поправки в ФЗ-374 («Закон Яровой»), который ограничивает возможности использования иностранного оборудования для хранения данных в России.
Саму степень «российскости» также определяют по 719-му постановлению. Оно составлено таким образом, что до конца 2019 года там допускается наличие иностранных комплектующих, например, до 75 %. С каждым годом доля российского должна расти в готовых изделиях и в итоге достичь 75 %. Очень непонятно, что в эти проценты входит. Получается, что все обрисовано в общих деталях (платы, корпус и т. д.), у каждой составляющей есть некий вес, влияющий в итоге на общий показатель «российскости» изделия. Возможны манипуляции в связи с этим, которые понятны только специалистам, участвовавшим в разработке постановления.
В итоге получается так. Иностранный производитель хочет зайти в РФ, он берет свои чертежи платы и отдает русским, чтобы они сделали так, как будто это произведено в России. Ему не жалко отдать конечный продукт проектирования иностранных инженеров. Проектируя этот продукт за рубежом, использованы наработки чужой инженерной школы, это ее поддержка. Хотя конечный результат могут назвать у нас «российским». Вот где сложный момент. Или собирают, например, сервер, есть готовые узлы, тот же блок питания (состоит из корпуса, платы). Блок питания, что это? К платам относится или к корпусу? В блоке питания есть даже микропрограммное обеспечение, которое управляет включением/выключением, индикацией и т. д. Из таких мелочей и складывается проблема, считать в итоге изделие «российским» и как это делать.
Блоки питания сейчас 100 %-российские есть, но они выпускаются для нужд ВПК в их системе. Например, для ракетного вооружения. Но их никто массово не делает для настольных компьютеров, серверов и т. д. Можно было бы создать и выпускать в России, но нужны усилия, вложения и т. д. Мне известна пока такая схема: одно из государственных предприятий заключило договор с китайским производителем блоков питания на локализацию их производства в РФ. Это печально, что приходится платить КНР вместо своих разработчиков и копировать китайские решения, которые когда-то китайцы копировали сами у других, в том числе у нас.
– Максим, почему же процессоры «Эльбрус» пока стоят дорого? Влияет ли фактор высокой цены «железа» на конкурентоспособность систем на нем?
– Цены на российские платы с процессорами «Эльбрус», как на комплектующие, высоки. Правда, в общих затратах предприятия разработка ПО и сервис занимают более весомую часть расходов. Чтобы «Эльбрусы» были дешевле, надо их делать массовыми. Завод, который производит материнские платы, может закупать комплектующие под них, если есть уверенность, что на протяжении двух лет прогнозируемый спрос будет измеряться, например, хотя бы ста тысячами готовых продуктов. Если такого спроса нет на перспективу, экономически производство становится скромным и дорогим. Это особенность производства любой электроники – цена падает в разы, начиная с определенных объемов партий.
Сейчас проблема не в характеристиках российской ИТ-продукции, а в комплексном государственном подходе к теме. Нужна готовность к определенным рискам и сложностям с внедрением. Надо понимать, что это некая цена, которую нужно заплатить, чтобы в дальнейшем не зависеть от иностранных поставщиков, их инженеров, программистов, «санкций».
Это цена развития своей научно-технической и технологической независимости, создания новых рабочих мест, чтобы наши дети шли работать инженерами и программистами, причем на наши предприятия, чтобы молодые таланты могли найти себе применение в своей стране, а не говорили, что могут использовать свои мозги только за границей, а у нас – только деградировать. Без дискомфорта все это сделать не получится. Мы же хотим конкурировать с лидерами на равных как независимая страна?
Чтобы обеспечивающая этот процесс система государственного протекционизма эффективно работала, ее нужно не только создать, но и постоянно корректировать в связи с меняющейся реальностью. Да, приняли законы об импортозамещении, но их недоработками пользуются иностранные производители, значит надо оперативно вносить изменения, закрывать такие лазейки.
Российский производитель должен как-то лоббировать свои интересы. Поправки в 719-е постановление, в «Закон Яровой» вносились по инициативе заместителя председателя правительства Российской Федерации по вопросам оборонно-промышленного комплекса Юрия Борисова, который хорошо понимает, о чем идет речь в отрасли. Но такого уровня экспертов пока мало…
– Можно ли объединить участников рынка, который только формируется, проектирующих и выпускающих системы на «Эльбрусах», для совместного лоббирования российской компьютерной техники?
– Такая тема уже возникает, в частности, департамент электронной промышленности Минпромторга РФ презентовал в сентябре 2019 года стратегию развития радиоэлектронной промышленности страны до 2030 года, и там говорится о создании консорциумов.
Да, приняли законы об импортозамещении, но их недоработками пользуются иностранные производители, значит надо оперативно вносить изменения, закрывать такие лазейки
В октябре 2019 года на конференции по микроэлектронике в Алуште стратегия была обнародована, обсуждалась необходимость создания консорциумов. Видимо, меры поддержки, которые есть, должны быть несколько переработаны с учетом формирования консорциумов, как организаций, занимающихся не отраслевым лоббированием, а реализацией конкретных проектов совместными усилиями. Тут не как когда-то в космическом проекте, где цепочка кооперации собиралась сверху, у нас получается, что игроки «внизу» заявляют свои компетенции, а из них можно сформировать группы по проектам. Пока непонятно, что из этого получится, но пробовать стоит.
– Как вы считаете, понимают ли те, кто пишет и принимает законы в России, интересы отечественных ИТ-компаний?
– Мне трудно ответить на этот вопрос. Есть всякие отраслевые ассоциации, экспертные группы, которые должны давать законодателям рекомендации. В них работают уважаемые специалисты. Как-то надо сделать, чтобы эксперты видели всю картинку в отрасли, а не только через призму своей компании.
В государственном проекте «Цифровая экономика» пока нет четкого определения, что ставка, например, будет делаться на российские процессоры. Сами разработчики и производители пытаются влиять на то, чтобы про них не забыли. Но рыночная экономика мешает в данном случае, так как, вроде бы, тогда начнется навязывание рынку определенных правил игры. В итоге в нацпроекте создаются так называемые «центры компетенций» на базе крупных предприятий по определенным темам. Например, по теме «Искусственный интеллект» определен центром компетенций Сбербанк. Компания, которая хочет работать с государством, должна выходить на Сбербанк или ждать, пока он выйдет на нее…
– Пока молодежь может узнать о разработках систем на «Эльбрусе», в основном, из информации в Интернете. Дойдет ли дело до обучения в образовательных учреждениях?
– Чтобы внедрить что-то новое, нужно вырастить под него кадры, сформировать почву для разработчиков. В сфере образования тоже пока слабо знают и внедряют те же системы на «Эльбрусах», сейчас это единичные небольшие проекты, комплексного подхода нет. Возможностей купить российские компьютеры и серверы у образовательных учреждений почти что нет. Там все делается по 44-ФЗ, а это обязательный конкурс и минимальная цена.
Здесь мы сразу проигрываем любому массовому китайскому ширпотребу, а выиграет по цене только он. В реализуемом огромном федеральном проекте «Точка роста», например, нет «Эльбрусов», но присутствует американский iPad, с которого школьники управляют беспилотником.
Почему так, я не могу дать ответ, это говорит о фрагментарности подхода к решению проблем. Государство до сих пор не сделало общей целью внедрение российской техники и ПО для системы образования.
Пора всерьез заниматься осуществлением образовательных проектов с теми, кто сегодня уже работает с российским «железом» и пишет программное обеспечение для него. Думаю, такие проекты – дело самого ближайшего будущего.
В нашей компании, например, мы совместно с Омским государственным техническим университетом создаем на его базе лабораторию, где студенты могут познакомиться с «Эльбрусами» и понять, что это такое. Недавно эта лаборатория открылась, в нее поставлены сервер и система хранения данных нашей разработки на российских многоядерных процессорах.
Этот путь долгий, сложный, но крайне перспективный, и по нему нужно идти уже сегодня.
Источник
Источник: imaxai.ru | CPU Эльбрус | Россия | Горшенин Максим
